Российский рынок упаковки в 2019 г.: MENE… TEKEL… FARES…

Автор:
Алексей Чубыкин, коммерческий директор Daetwyler Swisstec, Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в браузере должен быть включен Javascript.

2019 и 2020 гг. будут наиболее тяжелыми для производителей упаковки с финансовой точки зрения. Спрос в последние годы растет, падения нет, а маржинальность будет находиться на низком уровне. Преобладание установленных печатных мощностей над спросом будет столь значительным, что большинство компаний будут испытывать финансовые трудности.

Лучший для экономики 2015 г. внушил многим владельцам упаковочного бизнеса чувство безопасности и долгосрочных перспектив процветания. Для этого было много предпосылок, так как пищевая отрасль России благодаря эмбарго и слабому рублю развивалась и продолжает развиваться очень динамично. Так же могло быть и с упаковочной отраслью, которая обслуживает пищевую промышленность, если бы не нарушение баланса между спросом и установленными мощностями.

Два–три года назад большинство компаний, печатающих гибкую упаковку, решило приобрести новые печатные машины. Темпы закупки нового оборудования были столь высоки, что начиная с 2016 г. по настоящий момент в России установлено более 50 широкорулонных новых машин топ-класса.

Обновление парка печатных машин является очень положительным фактором, если оно происходит за счет выбывания устаревших, однако в России этого не происходило. В лучшем случае крупные компании продали несколько устаревших печатных машин, но большинство из них не было отправлено в металлолом. Напротив, они были проданы небольшим региональным компаниям, которые не добавляют ценовой стабильности в тендерах на упаковку.

Основные показатели рынка

Темпы роста рынка упаковки до 2015 г. были ощутимы, но затем замедлились и в последующие годы составляли не более 2–3%. Итого объем рынка в период с 2016 по 2019 г. вырос примерно на 10%.

В 2015 г. наблюдался баланс между спросом и предложением, вернее, даже ощущался небольшой недостаток производственных мощностей. Следствием этой ситуа­ции была полная загрузка практически всех российских печатных компаний, и в большинстве даже создавались очереди на печать, что позволяло печатникам на свое усмотрение составлять более удобный (с точки зрения оптимизации производственных затрат) график производства, а пищевые компании легко принимали повышение цены, чтобы напечатать упаковку хотя бы где-нибудь.

Емкость рынка в 2016 г. составляла примерно 420 тыс. т. Соответственно, к 2019 г. она выросла до 450–460 тыс. т. По нынешнему курсу рубля к евро это составляет примерно 135 млрд руб. (1,8 млрд евро).

К 2019 г. от очередей на печать не осталось и следа. Более того, наблюдается недозагрузка у большинства компаний, работающих на товарных рынках (commodity). Да, есть несколько успешных компаний, которые закрепились на небольших сегментах рынка и у которых более-менее «все хорошо» с загрузкой, но это скорее исключение, а не правило.

Установленные мощности

Как упоминалось выше, в России в период 2016–2019 гг. установлено около 50 новых широкорулонных печатных машин европейских производителей: W&H, Comexi, Soma, Bobst, Allstein, Uteco, Koenig & Bauer (табл. 1). Кроме того, инсталлировано несколько менее мощных машин из Азии и Европы, которые не вошли в список.

Таблица 1. Установленные в 2016–2019 гг. широкорулонные печатные машины топ-класса

Одна печатная машина может в год производить около 1,5–2 тыс. т упаковки в зависимости от структуры ламината. Это означает, что все новые печатные машины могут производить около 100 тыс. т упаковки в год. Таким образом, можно рассчитать, что на всех установленных сейчас в России мощностях можно изготовить около 530 тыс. т в год. А потребление находится в пределах 450–460 тыс. т.

В результате мы имеем преобладание мощностей над спросом в районе 100 тыс. т. Это очень значительный показатель дисбаланса, который неотвратимо будет толкать уровень цен на упаковку вниз, снижая и без того невысокую маржинальность, с которой работает большинство производителей упаковки.

Циклы Китчина

На ежегодной конференции «Биаксплена» (они проходят каждую осень) я делал доклад об этой ситуации, подробно описывал дисбаланс спроса и предложения и призывал компании воздержаться от ценовых войн и демпинга, которые будут «убивать» рынок. Возможно ли это? В частном случае какого-то отдельного тендера возможно, хоть и маловероятно, а в условиях всего рынка абсолютно нереально.

Законы экономической теории очень суровы ко всем игрокам в периоды спада, а к компаниям, которые ведут себя как царь Валтасар, они абсолютно беспощадны.

Основные циклы развития рынка описаны в теории волн Николая Кондратьева. Это долгосрочные этапы подъемов и спадов экономики (около 50 лет), во время которых происходит полная смена как поведения потребителей, так и продуктов, которые ему предлагают производители.

В нашем случае лучше описывать ситуацию с точки зрения теории циклов Китчина. Это значительно более короткие (около 5 лет) этапы развития рынка: оживление — рост — спад — депрессия.

В нашем случае рынок упаковки сейчас находится на этапе роста, так как формально рост, хоть и небольшой, в последние годы наблюдался. Но упаковщикам от этого не легче, так как маржинальность бизнеса очень низка и это вполне может привести к спаду. На маржинальность работы любой компании на любом рынке оказывают влияние три фактора:

• стоимость сырья,
• стоимость продукта для конечного клиента,
• стоимость рабочего капитала для финансирования операционной деятельности и долговых обязательств.

Стоимость основного сырья (ВОРР- и РЕ-пленки) у большинства производителей колеблется в пределах 5%, а вот по менее распространенным материалам (BOPET, фольга, твист-пленка и т. д.) разница может достигать 10%, и в себестоимости конечного продукта это будет очень существенно.

Стоимость упаковки для конечного клиента определяется балансом спроса и предложения. В 2015 г. он был в пользу производителя, что позволяло держать комфортный уровень цен. В 2019 г. ситуация противоположная. Выбор желающих напечатать тираж столь значителен, что пищевая компания может требовать снижения цен все дальше и дальше. Некоторые требуют зафиксировать их в рублях на период в несколько месяцев. Все равно найдется кто-то, кто примет эти условия с явным риском убытков при значительных курсовых колебаниях.

Третий пункт касается кредитной нагрузки, при которой компания в состоянии обслуживать свои долговые обязательства. Во время роста рынка и приемлемой маржинальности все идет прекрасно, но при очень низком уровне маржинальности ситуация может развиваться непредсказуемо. Даже финансирование оборотного капитала происходит в разных условиях, но самое главное — одни имеют значительные платежи по кредиту или лизингу (номинированному в евро) после покупки нового оборудования, а другие нет. И именно это может существенно ухудшить финансовое положение компании.

Консолидация — путь к оздоровлению рынка

В России сейчас работает порядка 120 компаний, печатающих гибкую упаковку. В это число включены те, кто имеет оборудование относительно высокого уровня и кто хотя бы на региональном уровне участвует в тендерах известных пищевых производителей. Компании с узкорулонными машинами (их несколько сотен), а также те, кто имеет одну–две широкорулонные машины более низкого класса, не рассматриваются.

Совокупно все эти 120 компаний имеют не менее 300 печатных машин, причем более 80% участников рынка — это небольшие частные компании, которые располагают одной–двумя печатными машинами. Подобное фрагментированное состояние рынка не способствует здоровой конкуренции между его участниками. В итоге страдают все, но в большей степени небольшие игроки рынка.

Во многих статьях уже отмечалось, что консолидация является важным этапом на любом рынке. Она делает ситуацию здоровой, позволяет компаниям работать с приемлемым уровнем маржинальности, строить долгосрочные планы развития, не допускать подобных перекосов спроса и предложения. В Европе рынок был консолидирован много лет назад мультинациональными производителями упаковки, такими как Amcor, Constantia, Mondi, Huhtamaki. Все они имеют заводы и в России, однако в нашей стране у них нет такого же удельного веса и влияния на рынок, как в других регионах мира.

Amcor Tobacco Packaging с двумя заводами в Великом Новгороде и С-Петербурге оказывает очень значительное влияние на рынок табачной упаковки. Однако Amcor Flexibles (Великий Новгород), где печатается гибкая упаковка, имеет всего две машины глубокой печати.

Constantia Kuban (Тимашевск) сейчас имеет 4 печатные машины (3 глубокой и 1 флексографской). Два года назад она планировала купить одного из крупнейших производителей гибкой упаковки, но эти планы не были реализованы. Вместо этого Constantia Flexible в начале 2019 г. приобрела небольшую компанию «ТТ-Принт» (Воскресенск, Московская обл.), которая работает на рынке фармацевтической упаковки.

Концерн Huhtamaki (Финляндия) имеет завод в Ивантеевке (Московская обл.), который был открыт в далеком 1994 г. Здесь производится жесткая упаковка из полипропилена и полистирола (одноразовая посуда, коррексы и т. п.). В мае 2019 г. на этом заводе запущена новая флексографская машина Koenig & Bauer EVO XG для печати по картонным стаканчикам. В Европе Huhtamaki имеет несколько заводов по производству гибкой упаковки. Есть высокая вероятность, что уже в этом году он начнет заниматься гибкой упаковкой и в России, купив одного из игроков.

Наибольшую долю российского рынка среди западных компаний имеет Mondi (два завода: в Переславле и Екатеринбурге). Она является одним из лидеров в России, но ее доля находится в районе 2,5%. Доля же крупнейшей российской компании «Данафлекс» (3 завода) составляет 9%. В некоторых странах Европы доли крупнейших холдингов порой достигают и даже превышают 50%.

Перспективы консолидации в России

Процесс консолидации в России будет нелегким, но он вполне возможен, несмотря на все сложности. Среди основных препятствий можно отметить различные индивидуальные обязательства компаний перед банками, которые вскрываются «в последний момент», из-за чего потенциальные покупатели отказываются от сделки. Мотивы акционеров и корпоративная культура компаний также различны, подчас значительно, а низкое доверие игроков рынка друг к другу еще более осложняет процесс.

Ну и, конечно, есть еще фактор ограниченности финансовых ресурсов российских игроков, поскольку доступ к дешевым кредитам, которые ранее достаточно легко выдавались банками, сейчас осложнен из-за санкций.

Центром этой консолидации в 2019 г. вполне могла бы стать крупная российская компания, которая располагает существенными финансовыми ресурсами, присутствует на рынке гибкой упаковки как поставщик различных видов сырья и стратегически нацелена на вертикальную интеграцию своего бизнеса в направлении глубокой переработки.

При этом совершенно необязательно, чтобы этот процесс происходил через непосредственное вхождение консолидатора в капитал компаний-переработчиков. Вполне эффективным механизмом объединения игроков рынка под одним зонтиком могут быть простая схема давальческой переработки или передача площадки с оборудованием и персоналом в аренду консолидатору.

Подобные варианты сотрудничества являются не чем иным, как разделением функций в рамках виртуального совместного предприятия: провайдер капитала (консолидатор) берет на себя финансирование производственного цикла от закупок сырья до предоставления отсрочек покупателям, тогда как провайдеры оборудования, вступившие в такой «кооператив», обеспечивают эффективное производство заказов на собственных мощностях.

Конечно, в такой схеме переработчики жертвуют частью своего «предпринимательского суверенитета», однако совершенно очевидны и синергии такого альянса, как то:

• значительное усиление рыночной позиции альянса путем предоставления покупателям комфортных коммерческих условий за счет ресурсов консолидатора, включая его возможности факторинга дебиторской задолженности, страхования рисков, иных способов привлечения финансирования по лучшим доступным ставкам;
• существенное снижение сырьевой себестоимости за счет объединения закупок и возможной вертикальной интеграции с производителями полуфабрикатов (фольга, РЕ, РР, бумага);
• оптимизация оборотного капитала и гарантированное обеспечение производства сырьем за счет объединенного управления запасами;
• сокращение коммерческих и административных расходов;
• увеличение рентабельности продаж за счет оптимизации портфеля клиентов и продуктов;
• снижение себестоимости переработки за счет оптимизации использования мощностей и обмена лучшими практиками;
• оптимизация инвестиционной программы при обновлении парка оборудования;
• снижение рисков.

Объединение даже 4–5 средних производителей упаковки позволит создать компанию с рыночной долей свыше 15–20%, оборотом 13–15 млрд руб. и EBITDA 12–15%. Капитализация такой компании, безусловно, будет больше, чем арифметическая сумма текущей стоимости бизнеса переработчиков.

Конечно, вопросов к такой схеме пока больше, чем ответов. Но если консолидатору удастся создать платформу с понятными условиями присоединения других игроков, с юридическими гарантиями для участников и главное — с прозрачным механизмом распределения финансового результата, то выгоды от присоединения к такому проекту для компаний, располагающих свободными мощностями и испытывающих дефицит оборотного капитала, очевидны.

Сегодня уже существует успешный прототип такого альянса, демонстрирующий убедительный рост объемов и доли рынка. Лед, как говорится, тронулся. Дело теперь за тем, чтобы масштабировать эту схему.

Тем не менее для упаковщиков среднего масштаба пока еще не сложилась ситуация, которую можно было бы охарактеризовать словами «Mene…Tekel…Fares». Пока большинство игроков рынка держатся — кто-то получше, кто-то похуже. Единицы (в основном это подразделения транснациональных компаний) — прибыльны. Остальные выживают, как умеют: кто-то наращивает долги перед поставщиками сырья, кто-то получает дофинансирование убытка от акционеров.

Однако все яснее понимание, что острая конкуренция из-за избытка мощностей на рынке и связанное с ней общее падение рентабельности практически не оставляют игрокам запаса прочности в случае кризисного сценария в экономике РФ.

Крупнейшие компании России

Список крупнейших российских компаний немного изменился, и сейчас он составлен в том числе с учетом загрузки реально работающих машин (табл. 2).

Таблица 2. Крупнейшие российские производители гибкой упаковки

Среди крупнейших производителей упаковки традиционно выделяется «Данафлекс», который развивает свой новый завод в Алабуге (Татарстан). С запуском завода в Чехии (1 W&H roto, 1 W&H flexo) «Данафлекс» стал превращаться в мультинационального игрока.

Очень активный скачок в развитии за прошедший год сделала компания «Томь-Лтд». Компания, являясь частью крупного холдинга КДВ по производству снеков, имеет оптимальную производственную загрузку. Со значительной загрузкой работает и «Полиграфоформление», которое получило большую часть объемов по твист-пленкам (традиционному для компании рынку) после фактического ухода из России «Укрпластика».

Компанию «Унифлекс» (Минск) вполне можно было бы внести в число крупнейших игроков рынка, если бы она была российской. На производстве установлено 5 машин (4 Comexi, 1 W&H). Значительная часть объемов поставляется в Россию.

Ситуация на рынке сырья

Значительных изменений по сравнению с прошлым годом на рынке производства пленок не произошло, однако их можно ожидать до следующей выставки RosUpack в 2020 г.

• «Биаксплен» (Сколково, Московская обл.). Компания имеет стабильную загрузку всех 5 заводов, и пока установка новых мощностей не планируется, однако в настоящее время производятся очень значительные инвестиции в научно-исследовательский центр «Сибура» «Полилаб» в Сколково. Там устанавливается линия растяжки пленок, мини-флексографская машина и мини-ламинатор, на которых будут отрабатываться новые типы пленок. Если раньше процесс валидации пленки у конечного клиента длился месяцами, то благодаря этому оборудованию и новой лаборатории сроки данных работ будут существенно сокращены
• «Исратек» (Кувшиново, Тверская обл.). Завод по производству ВОРР-пленок находится на активном этапе пусконаладочных работ, так что появление пленки этого завода можно ожидать в течение этого года.
• Uflex (Ступино, Московская обл.). Строительство одного из заводов по производству ВОРET-пленок в Северо-Западном регионе находится на этапе проработки инвестиционного плана, а индийский концерн Uflex в феврале 2019 г. приступил к строительству завода по производству ВОРET-пленок в Ступино (Московская обл.). Uflex — один из мировых лидеров на этом рынке. Учитывая небольшие объемы производства МПП в сравнении с нынешним уровнем потребления, Uflex сейчас является ключевым игроком на российском рынке ВОРET-пленок. Он располагает всеми необходимыми технологиями и рецептурами. Фактически завод в Дубае, ориентированный сейчас на российский рынок, просто переносится в Россию.
• СРР-пленки. Прошлым летом на рынке СРР-пленок наблюдался очень значительный дефицит, когда были остановлены линии «Грандмастера» и «Камских полян». Сейчас ситуация наладилась, однако все равно он остается рынком продавца. Ключевыми производителями остаются прежние игроки: «НТЛ-Упаковка» (С-Петербург), «Данафлекс» (Казань), «Биаксплен» (Самара), «Королевская упаковка» (Московская обл.). Очень активно на российском рынке работает «Кашин-Пластик» (Белоруссия). Старую линию он продал компании «Вайд» (С-Петербург), на которой также планируется производить СРР-пленку. В ближайшие месяцы еще одна линия будет установлена в Московском регионе.
  Линия с «Грандмастера» установлена во Фрязино (Московская обл.) в компании «Канцфайл». В 2018 г. ее производство было ориентировано на традиционный для этой компании рынок канцелярских файлов, однако в самое ближайшее время здесь также начнут производить упаковочную СРР-пленку, так что от дефицита на этом рынке скоро не останется и следа.
• РЕ-пленки. За последние два года в России было установлено или планируется установка большого числа высококлассных выдувных экструдеров: «Орфей» (Ставрополь) — W&H, «Планета-центр» (Омск) — W&H, «Пакетти» (Московская обл.) — Reifenhauser, «Степ1» (С-Петербург) — Alpine, «Тико-Пластик» (Дзержинск) — Alpine, «Контрольный пакет» (Уфа) — W&H, «Данафлекс» (Казань) — W&H, «Инновия» (С-Петербург) — W&H Aquarex, КЗПМ (Тобольск) – Reifenhauser, «Казаньоргсинтез» (Казань) — Reifenhaiser и W&H.

Проблема загрязнения окружающей среды

Этому вопросу в обзорных статьях внимание уделяется впервые, однако тема столь важна, что в будущем она будет очень подробно освещаться. С 1 января 2019 г. в России начата мусорная реформа. Создание индустрии переработки — в планах, но не приоритетных. Пока речь шла лишь о ликвидации незаконных свалок.

Спустя 5 месяцев после начала реформы, в мае 2019 г., Минприроды подписало приказ, что незаконные свалки можно будет использовать еще 4 года. Говорят, что мера вынужденная, из-за дефицита легальных полигонов. Можно предположить, когда же дело дойдет до переработки отходов.

Однако в этих условиях нельзя игнорировать предложение заместителя председателя комитета по природным ресурсам Госдумы России, сделанное в апреле 2019 г. Он предложил полностью запретить полиэтиленовые пакеты с 2025 г.

Эмоциональные статьи и формулировки различных экологов звучат еще более радикально: «Мы рады, что в Госдуме наконец начали обсуждать запрет пластиковых пакетов. Проблема очевидна: в России ежегодно производится 26 млрд одноразовых пакетов, которые становятся мусором за считаные минуты. Но это только вершина айсберга. Если взглянуть на полки магазинов, там обнаружится множество излишней упаковки и одноразовых товаров, рост потребления которых является одной из главных причин роста свалок».

Совершенно очевидно, что функциональность гибкой упаковки в разы превосходит все другие виды упаковки из других материалов: стекла, картона, бумаги, жесткого пластика. Именно поэтому производители продуктов питания ее выбирают, однако на эмоциональном уровне люди связывают все беды экологии именно с упаковкой. Если подобные запреты вступят в силу, то ситуация на рынке упаковки сильно изменится, а некоторые компании могут полностью лишиться своего бизнеса.

Европейский опыт

В Европе этот путь уже прошли. Там более 20 лет действует правило раздельного сбора мусора, активно развиваются технологии переработки мусора. Еврокомиссия совместно с Европарламентом принимают законодательные акты. Согласно последнему из них, к 2030 г. 100% пластиковых отходов должно перерабатываться. Все делается постепенно, с большими сроками переходных периодов, без шоковых запретов, так как ситуация с альтернативными решениями не столь однозначна.

Раньше внедрялась идея использования биоразлагаемых пластиков. Сети ретейла гордились, что они используют биоразлагаемые пакеты, однако вначале речь шла не о биоразлагаемых, а об оксоразлагаемых пластиках. То есть в полиэтилен вводилась добавка d2w, которая ускоряет окисление и распад материала. Но распадается он не на органические соединения, а на микроскопические фрагменты пластика.

Частицы этого микропластика намного опаснее, чем просто обычный полиэтиленовый пакет. Микропластик в силу своих небольших размеров легко попадает в организмы рыб и животных, а затем, когда их мясо подают на стол, может попасть и в организм человека.

В 2015 г. суд Милана постановил, что пакеты и другая пластиковая упаковка, содержащая добавку d2w, юридически не может продаваться как «биоразлагаемая» в соответствии с европейскими стандартами рынка. В некоторых европейских странах эта добавка уже запрещена. Возникли и существенные трудности для индустрии переработки. Если такие пакеты попадают в партию перерабатываемого полиэтилена, то качество регранулята существенно ухудшается.

Реально биоразлагаемые полимеры существуют, но производятся они на основе кукурузного и картофельного крахмалов, сои, целлюлозы и др. Речь идет о материалах на основе полимолочной кислоты PLA (polylactic acid) (MaterBi, BioBatch, EcoVio). Однако выращивание таких объемов кукурузы или сои для того, чтобы делать пакеты, в высшей степени нерационально. Если предположить, что все полиэтиленовые пакеты запрещены, а можно использовать только пакеты на основе PLA, то все посевные поля, которые сейчас засеваются злаковыми (пшеница, рожь и т. п.), нужно будет отдать под сырье для биоразлагаемых пакетов.

И самое главное — биоразлагаемые пакеты разлагаются только в условиях компостирования. В Европе или США, например, тема home composting, компостирования в домашних условиях, очень распространена. Люди во дворах домов имеют компостные кучи для разложения пластика. Если такой пакет попадет на свалку без компоста, то опять же он разложится на микропластик. Реально ли, чтобы люди в России занимались домашним компостированием, вопрос дискуссионный.

Бумажные пакеты

Таким образом, реальной альтернативой полиэтиленовым пакетам остаются только бумажные пакеты. Они в несколько раз дороже, не выдерживают нужный вес, но если полиэтилен запретить, то выхода нет, придется использовать их. Каковы будут последствия?

Во-первых, бумага производится в основном из деревьев. Можно с полной уверенностью прогнозировать, что с 2025 г., если предположить, что полиэтиленовые пакеты будут запрещены и потребуется дополнительно произвести «26 миллиардов бумажных пакетов», начнется массовая вырубка деревьев. Вне всяких сомнений, она сама по себе окажет негативное влияние на природу и окружающую среду. При этом, по подсчетам экологов России, требуется 26 млрд пакетов ежегодно, а дерево не вырастает за один год. Дереву нужно порядка 60–80 лет, чтобы вырасти.

Во-вторых, само производство бумаги и целлюлозы оказывает сильное негативное воздействие на экологию, включая более высокие затраты электроэнергии и воды. Ее не всегда можно переработать, например при ее попадании в общий контейнер с пищевыми отходами. Таким образом, единственное преимущество бумажной упаковки перед пластиковой только в том, что ее проще сортировать, а на полигоне или в природе она довольно быстро разлагается.

Можно ли предположить, что запрет полиэтилена является лоббированием интересов ЦБК? А может быть, политики, понимая, что людям не нравятся свалки мусора, просто используют эту тему, чтобы поднять свою популярность в народе? Пока на эти вопросы нельзя дать однозначного ответа, тем более что свалки мусора действительно загрязняют окружающую среду, но эту проблему нужно решать только комплексно.

В России же для начала пока просто предложили запретить полиэтиленовые пакеты, а в Грузии, кстати, именно так уже и сделали. 1 апреля 2019 г. все полиэтиленовые пакеты были запрещены, и новостные заголовки в этот день звучали примерно следующим образом: «Власти Грузии с понедельника ввели полный запрет на использование, производство, а также импорт полиэтиленовых пакетов… в случае выявления фактов продажи, производства или ввоза полиэтиленовых пакетов сотрудники правоохранительных органов будут делать предупреждение, а в случае повторного правонарушения — штрафовать на 500 лари (более $185)… Взамен власти страны предлагают жителям перейти на биодеградируемые пакеты, которые распадаются быстрее полиэтиленовых и наносят меньше вреда окружающей среде…» Как говорится, без комментариев.

Это очень тревожный сигнал, на который необходимо реагировать, предлагать решения, альтернативы, иначе риск запретов, основанных на эмоциях, очень вероятен, после чего поиск взаимоприемлемых решений будет гораздо сложнее.

Кстати, раз уж пошла тема экологии, нельзя забывать и про платеж за негативное воздействие на окружающую среду, который с 1 января 2020 г. станет, по сути, экологическим налогом. Внимание к производителям упаковки, которые производят тот самый продукт, виновный во всех бедах с экологией, может быть повышенным, а иногда предвзятым. Если компания не получит все необходимые аттестаты и не подтвердит их в контролирующих органах, то платеж за экологию с нынешних 300 тыс. руб. (в среднем) вырастет до 3 млн. А это уже очень серьезный масштаб, который добавит еще больше проблем и так невысокой маржинальности упаковщиков.

В Европе для решения всех проблем, связанных с охраной окружающей среды, создан консорциум Ceflex. В него входят компании, представляющее всю цепочку производства и переработки упаковки:

• производители сырья (Borealis, Dow, DuPont, Henkel и др.),
• производители упаковки (Amcor, Constantia, Mondi, Sealed Air, Jindal, Toray и др.),
• потребители упаковки (Barilla, Pepsico, Nestlé, P&G, Unilever и др.),
• операторы по работе с ТБО и переработчики (Attero, Ecoblue, Pyral, APK и др.),
• поставщики оборудования (Bosch, Citeo, Erema, Expra и др.).

Эти компании в рамках Ceflex совместно разрабатывают наиболее рациональные решения переработки пластиковых отходов, максимально эффективные для производителей и для потребителей.

Именно такой же консорциум (ассоциацию), аналогичный Ceflex, необходимо создать и в России. Только так можно вести диалог с властью и предлагать лучшие мировые практики. Если в Европе что-то и запрещают, то только после согласования со всеми, кого это коснется. Если предлагают развивать переработку (и законодательно обязывают перерабатывать какой-то процент от общего объема), то вначале создают инфраструктуру раздельного сбора мусора, строят заводы и только потом вводят обязательства с большим переходным периодом. Если вместо одного продукта предлагаются альтернативы, то они по своим характеристикам не должны уступать тому, что используется сейчас.